Русские мастера начали применять кокс на томском чугуноплавильном и железоделательном заводе (1771-1772 годы). Каменный уголь вместо древесного пробовал применить для выплавки чугуна на печах Кизеловского железоделательного завода Моисей Югов. В рукописи «руководство к познанию и разрабатыванию и употреблению каменного угля» горный инженер Иван Бригонцев писал в 1795 году: «железные руды, выплавляемые обожженным каменным углем, дают превосходных доборот чугун для отливок всех вообще военных орудий, снарядов и других вещей».

В 1977 году исполнилось 120 лет с того времени, когда англичанин Эдуард Альфред Каупер взял патент на воздухонагреватель для доменных печей.

Открытия и изобретения не возникают на пустом месте. Так и предыстория нагрева доменного дутья началась задолго до получения Каупером патента на свой воздухонагреватель. Мысль о целесообразности нагрева дутья высказывалась еще в конце XVIII века. И все же многим тогда казалось, что чем холоднее дутье, тем лучше работают доменные печи.

Иного мнения был английский инженер и изобретатель Джеймс Нельсон (1792-1865 годы). Первый же опыт организации подачи горячего дутья в печь железоделательного завода в Клайдо убедил его в правильности идеи: шлак стал более подвижным, в нем снизилось содержание железа - печь работала лучше. Через несколько лет он повторил эксперимент, который был еще более удачным и подтвердил идею. В 1828 году он получает привилегию на применение нагретого дутья.

На заводе в Клайдо воздух нагревали в v-образных чугунных трубах, проходящих через топку. При нагреве дутья до 149 °С расход угля на тонну выплавляемого чугуна снизился за полгода с 8,05 до 5,2 тонны. Увеличилась производительность: за неделю три доменные печи стали выплавлять на 52 тонны чугуна больше.

Кокса же стали расходовать намного меньше. На модернизированной установке Нейльсон получил дутье, нагретое до 315 °С.

Профессор киевского политехнического, ученый-металлург Василий Петрович ижевский переехал в Киев из Москвы вместе со своим учителем, известным русским химиком М. И. Коноваловым. Создатель новой металлургической лаборатории, разносторонне образованный, самостоятельно мыслящий Василий Петрович, по мнению И. П. Бардина, «стремился не объяснить явления, а изменять их. Он не спокойный созерцатель происходящего, не летописец, а активный борец за науку, за новое в ней и подлинный искатель этого нового». Идеи В. П. Ижевского в области доменного производства, электрометаллургии стали, металлографии и термической обработки намного опередили время. Его подвижничество в науке было сродни деятельности знаменитых металлургов Аносова, Чернова, Бессемера.

Воспоминания и. П. Бардина полны слов восхищения своим первым учителем. «... Чуткость и человечность ижевского, - вспоминает благодарный ученик, - меня сразу подкупили. Я полюбил его как замечательного ученого и кристально-чистого, бескорыстного человека. Ижевский сделался моим наставником и другом. Счастливая встреча с ним подсказала мне мое будущее».

Вдохновенные лекции в. П. Ижевского охотно посещали студенты. Он их увлекал в «страну металлургию»:

- доменный процесс, друзья мои, сказочно красив! Это неслыханно тяжелое, но мудрое и радостное превращение бесформенной породы и руды в металл. Как много надо постичь, чтобы получить о нем хотя бы некоторое понятие!»

Студент Иван Бардин делает выбор: «я буду доменщиком!»

Еще в киевском политехническом институте он приобщается к науке. Первое его исследование - изучение работы оригинальной электрической печи конструкции профессора В. П. Ижевского.

Однако не сбылась надежда профессора оставить своего талантливого студента и друга при кафедре: это место занял родственник губернатора.

Наиболее многочисленным и разнообразным изменениям подвергалась насадка. Были испытаны многие десятки различных форм (порой самых причудливых) и размеров насадочных кирпичей, образующих ячейки.

Старые небольшие, работавшие на древесном угле домны были малоприметны среди заводских строений. Вот как описывает посещение в конце XIX века Климковского завода на Урале известный ученый-доменщик М. А. Павлов: «на завод я отправился через плотину, которая довольно высоко поднимается над горизонтом заводской территории. Приближаясь к заводским сооружениям, я невольно искал взглядом доменные печи. Но их не было видно. А между тем я твердо знал, что на заводе имеются две домны. Земляная насыпь плотины заканчивалась деревянным, слегка наклонным мостом, перекинутым к ближайшему заводскому зданию. Поднявшись по этому мосту, я неожиданно оказался на рабочей площадке доменной печи, которую тщетно искал. Рабочие загружали в отрытую шахту печи древесный уголь и руду.

Уральские древесноугольные доменные печи тогдашнего времени действительно можно было не заметить. Шахта доменной печи не представляла отдельного сооружения, а включалась в массивный доменный «корпус». Самой печи не видно, она скрыта в кладке корпуса. В корпусе выкладывались две печи. Когда одна печь стояла на ремонте, плавку вели на другой».

Во второй половине XIX века металлургия интенсивно развивается на юге России. В 1845 году начала выдавать чугун доменная печь в Керчи. В 1870 году пущены доменные печи на металлургическом заводе в Су-Лине. Почти одновременно был основан Юзовский (ныне Донецкий) металлургический завод. В последнее десятилетие XIX века возникают крупные металлургические заводы в Мариуполе, Каменском, Макеевке, Ена-киеро, краматорске и других городах. Их владельцами были иностранные капиталисты. Тем не менее на этих заводах работало немало талантливых русских доменщиков. Среди них Михаил Константинович Курако. Он внес большой вклад в теорию и практику доменного производства, неустанно заботился о том, чтобы облегчить труд горновых, сделать его безопасным.